Moony и Prince: Мильва. Уроки наблюдательности

Ливень хлынул внезапно, и из-за сплошного потока воды видимость упала почти до нуля. Час был поздний, витрины магазинов давно погасли, и относительно бедный район Лондона погрузился в непроглядную тьму. Только редкие вспышки молний освещали дорогу неудачникам, застигнутым непогодой.
Таких оказалось немного, и почти все они сразу же бросились под ближайшие укрытия, смеясь или недовольно ворча. Как только первые капли дождя упали на мостовую, улица опустела, и единственным звуком были раскаты грома, единственным движением - ослепительные бело-голубые вспышки.
С одним маленьким исключением. Высокий, худой человек в черном торопливо, но беззвучно шел сквозь стену дождя, набросив на голову капюшон. Под капюшоном скрывалось бледное нахмуренное лицо с резкими чертами и сердитым взглядом черных бездонных глаз… хотя трудно было сказать, вызвана ли его досада непогодой или характером его миссии.
Заметив на мокром тротуаре размытое пятно света, человек поднял голову и увидел прибитую над дверью вывеску. "Злая луна" - гласила полустертая надпись над пивной кружкой, нарисованной на фоне серебряного диска. Также на вывеске присутствовал едва заметный символ, понятный лишь сведущим людям - тонкий штрих, примитивное изображение волшебной палочки, означающее, что в заведении кроме маггловских денег принимают и валюту волшебного мира. Человек тонкой, изящной рукой смахнул с лица капли воды и открыл дверь.
Шум дождя сменился мягким, но странно знакомым гулом голосов, когда Северус вошел внутрь, отбросив капюшон, и по давно укоренившейся привычке обвел пристальным взглядом темное помещение. Никто даже не посмотрел в его сторону, все были слишком увлечены разговорами или выпивкой, чтобы заметить вошедшего. Северуса это вполне устраивало, и он, отбросив с лица влажную черную прядь, подошел к бару и выразительно взглянул на стоящего за стойкой мужчину.
Довольно-таки неопрятный бармен не обратил на нового гостя ни малейшего внимания, и морщина на лбу Северуса стала еще глубже, а черные глаза гневно сверкнули. Он не привык к такому явному пренебрежению, но подавил желание повысить голос, и вместо этого лишь вежливо кашлянул.
Наконец, пожилой седеющий мужчина в запачканном фартуке и с выражением смертной скуки на лице соизволил к нему повернуться.
- Чего вам? - поинтересовался он.
С трудом удержавшись от презрительной усмешки, Северус тихо ответил:
- Я ищу Рема Люпина.
Водянистые голубые глаза сузились.
- Не знаю я никакого Люпина.
- Худой, примерно такого роста, - продолжил Северус, подняв руку на уровень глаз. - Русые с проседью волосы. Светло-карие глаза. Мантия в заплатках. - Перечисляя приметы, он положил вторую ладонь на стойку и слегка наклонился к бармену. А когда выпрямился и убрал руку, на стойке остались лежать пять галлеонов.
Бармен с алчным блеском в глазах накрыл монеты ладонью.
- Волшебник, конечно, - сказал он с улыбкой, при виде которой Северус невольно прищурился. Старик мотнул головой в сторону нескольких кабинок в самом темном углу помещения. - Дальняя от вас, - добавил он, шевельнув рукой. Галлеоны исчезли так же молниеносно, как появились.
Не добавив ни слова, Северус развернулся на каблуках, взмахнув влажным подолом мантии. Он шел по проходу, краем глаза осматривая кабинки. Наконец, в последней из них мелькнула русая голова, и Северус направился прямо к ней.
Он не поздоровался, а просто скользнул за стол напротив Рема, который, в свою очередь, не удостоил его и взглядом. Раздраженный этим нарочитым равнодушием, Северус заговорил более резким тоном, чем намеревался:
- Люпин, пора завязывать с этим дурацким трауром, тебя ждут важные дела.
После долгого молчания Рем низким голосом произнес, по-прежнему глядя в стоящую перед ним кружку:
- Привет, Северус. Пришел сюда под дождем, чтобы поглумиться? Никого поближе не нашлось?
- Нет, Люпин, - резко ответил Северус и нахмурился еще сильнее, поняв, что Рем пьян. - У меня есть более важные дела, чем злорадствовать по поводу гибели Блэка, а если бы я и захотел так бездарно провести время, то, как ты верно заметил, нашел бы собеседников поближе. Я пришел сюда, - продолжил он, поджав губы и выражая тем самым свое отвращение к окружающей обстановке, - чтобы напомнить тебе о том, что война еще не закончена, и что нам требуется твоя помощь.
Презрительное фырканье было ему ответом, а затем янтарные глаза - острые, безжалостные глаза, в которых не осталось и следа обычного мягкого юмора, пристально взглянули на Северуса.
- Моя помощь? Отличная шутка, Северус. Вот уж не думал, что у тебя такое извращенное остроумие. - Полные губы Люпина изогнулись в горькой усмешке, которую так странно было видеть на обычно добродушном лице. - Не принимай меня за дурака, хоть я и знаю, какого низкого ты обо мне мнения. Я вам не нужен. Вам и Сириус был не нужен, и поэтому его оставили гнить в этом чертовом доме, пока он не сорвался с цепи. Для чего я вам? Меня отправляли на бессмысленные задания, которые ничего не меняли, только лишь для того, чтобы что-то мне поручить, чтобы я чувствовал себя полезным, хотя все прекрасно знали, что это полная чушь. У Ордена есть Дамблдор, Гарри и ты… А я уже лишний. Я не нужен никому.
"Ты нужен мне".
Мысль была неожиданной, но она не в первый раз пришла в голову зельевару. Северус сдвинул брови еще сильнее, с привычной легкостью прогнав нежеланное чувство. Верно, Альбус не приказывал ему отыскать Рема. На самом деле директор очень странно посмотрел на Северуса, когда тот пришел к нему, обеспокоенный десятидневным отсутствием оборотня. Северус отказывался признать, что волнуется за Рема, но прямо спросил у старого волшебника, знает ли тот, куда исчез Люпин. Альбус сказал, что Рему необходимо кое-что отыскать, но, к раздражению Северуса, наотрез отказался ответить, что именно он ищет.
Северус приказал себе не отвлекаться.
- Уверяю тебя, Люпин, в данный момент Ордену необходим каждый из нас. Опытных волшебников слишком мало, а дел слишком много. И что-то я не припомню, чтобы Альбус имел привычку посылать людей на бессмысленные задания.
Рем ухмыльнулся, и его взгляд стал еще жестче.
- Даже Блэк был нужен, но он не думал о том, что его задача - поддерживать мальчика, а не мчаться сломя голову, куда ему вздумается. Он мечтал о дурацких и никому не нужных подвигах, хотел потешить свое самолюбие и жажду славы, что и привело к его гибели…
Северус сжал губы, поняв, наконец, что чувства в нем возобладали над разумом. Он так боялся, что Рем догадается о его истинном отношении, что ударился в другую крайность и слишком явно продемонстрировал свою ненависть к Блэку. И, судя по ледяному взгляду янтарных глаз, это было серьезной ошибкой.
- Уходи, Северус, - резко сказал Рем, сжав в руках кружку. - Уходи и забудь о том, что ты меня видел, пока я не нанес Ордену действительно серьезный урон. Я не вернусь.
От злости на себя за упущенную возможность и злости на Рема, который не понимает того, что нельзя высказать словами, голос Северуса зазвучал, как холодная сталь. Слова, сорвавшиеся с его губ, не были продуманы заранее, это был чистый яд, порожденный досадой из-за своей ошибки и неустранимой привычкой отбиваться, когда Северус чувствовал себя уязвимым.
- Уже угрожаешь? Мне следовало этого ожидать, - с горечью сказал он, невольно повысив голос. - Ты всегда притворялся тихоней, Люпин, но на самом деле ты чудовище. Ты грозишься воспользоваться Тьмой в тебе, чтобы заставить людей дрожать от страха и подчиниться твоим желаниям, но когда дела идут не так, как ты ожидал, ты удираешь, поджав хвост! Ты трус, Люпин, такой же, как и твои друзья, ты ищешь легких путей, вместо того, чтобы бороться с трудностями, как мужчина! Но чего еще ждать от тебя, ведь ты не мужчина и даже не человек!
Неожиданно Северус услышал низкое, глухое рычание и с удивлением обернулся, чтобы увидеть несколько пар глаз, глядящих на него из ближайших кабинок. Рычание издавалось множеством глоток, оно было низким, угрожающим и совершенно не человеческим, и от этих звуков у Северуса волосы встали дыбом. Жар ярости сменился ледяным ужасом. "Злая луна", - отрешенно подумал Северус, переводя взгляд от одного столика к другому и глядя в мерцающие голубые и золотисто-карие глаза. "Мерлин правый, это же бар для оборотней. Волчий бар".
Он сглотнул, неожиданно почувствовав себя пятнадцатилетним подростком перед бесстрастным и неумолимым лицом смерти… но на этот раз таких лиц было добрых два десятка. Северус прогнал это воспоминание, напомнив себе, что он не только пожиратель смерти, но и шпион, член Ордена Феникса и могущественный волшебник. Ему нечего бояться.
Северус посмотрел на Рема и наткнулся на невозмутимый взгляд янтарных глаз. Рем не рычал, и удивленный Северус ощутил прилив благодарности. Ему трудно было подобрать слова, способные сгладить конфликт - он никогда не умел извиняться, и этот случай не был исключением.
- Я… я прошу прощения за свое неудачное высказывание, - сказал Северус, глядя в глаза сидящего перед ним оборотня, и чувствуя, как жгут кожу злобные взгляды остальных посетителей бара, как давит на него это тихое, на грани слышимости, яростное рычание. - Я не собирался обвинять оборотней в трусости… скорее мои слова относились к твоим приятелям-людям.
"Не самое удачное извинение", - подумал он, чувствуя, как внутри у него все сжимается.
- Ну конечно, так намного лучше, - с иронией ответил Рем, изогнув губы в подобии улыбки. Он мрачно смотрел на Северуса, смотрел как будто сквозь него, и от этого Северусу казалось, что обращенных на него злых взглядов стало в два раза больше. Но взгляд Рема Люпина действовал на него как ни один другой. Его бросило в дрожь, и сердце начало биться быстрее, но не от страха.
Напряжение было почти осязаемым, и зельевар подавил невольное желание задышать чаще, в одном ритме с собственным сердцем. "Меня же учили, как действовать в таких случаях…" Кашлянув, он поднял бровь.
- Ты прав, Люпин. Я прошу прощения за то, что вышел из себя, - сказал он хрипло: ему пришлось переступить через свою гордость, и это отразилось в голосе. Но он напомнил себе, что на кону стоит слишком многое. Люпин нужен Ордену, да и Северусу вовсе не хотелось быть разорванным на куски мстительными оборотнями. Значит, на время о гордости придется забыть; хотя потом, без сомнения, он будет злиться на себя за это и выместит свою ярость на первом, кто попадется под руку. - Но я был слишком раздосадован сложившейся ситуацией и твоим отказом вернуться.
Рычание стихло, как только Рем сделал едва заметный жест рукой - сигнал, которого Северус не понимал и никогда не видел раньше. Но ведь ему никогда еще не приходилось бывать в обществе более чем одного оборотня. Он по-прежнему чувствовал, как злобные взгляды сверлят его спину. Любопытно, похоже, у них тут собственная культура, о которой не знают люди…
Его отвлеченные размышления (частично вызванные чувством облегчения, хотя Северус и не хотел этого признавать) прервал Рем, который неожиданно перегнулся через стол, склонившись к самому лицу Северуса. Северус чувствовал жар, исходящий от оборотня, ощущал легкий запах виски на его губах.
- Зачем ты пришел, Северус? - тихо спросил Рем, и его мягкий тон противоречил алмазно-твердому блеску глаз.
Потребовалось огромное усилие воли, чтобы не отшатнуться от русоволосого волшебника или не совершить еще более безрассудный поступок - наклониться вперед и прижаться губами к его рту. Глаза Северуса округлились, когда он представил себе эту картину, и ему пришлось прикусить язык, чтобы удержаться от очередного язвительного замечания. К счастью, на отсутствие силы воли он никогда не жаловался.
- Кажется, я уже объяснил тебе причину моего появления, - сказал он, скрывая раздражение. - Я пришел напомнить тебе о том, что твоя помощь требуется…
- А я уже ответил тебе, что это не аргумент, - отрезал оборотень. Затем русоволосый волшебник склонил голову набок и поднял бровь. - Ты мастер окклюменции, - продолжил он, так сильно понизив голос, что последние слова были едва слышны. - Я не могу пробиться через твою защиту, как ты наверняка знаешь… но ты что-то скрываешь от меня. Или, по крайней мере, утаиваешь часть правды.
Северус недовольно прищурился.
- Ты называешь меня лжецом, Люпин? - холодно спросил он, скрывая смятение, охватившее его при мысли о том, что собеседник способен читать его чувства. "Я не могу допустить, чтобы он что-то почуял", - подумал он, неожиданно растерявшись. Такое с ним случалось очень редко, даже когда ему приходилось стоять перед Темным Лордом и лгать, рискуя своей жизнью. Мало приятного в том, что Рем Люпин на каком-то инстинктивном уровне внушает ему больший страх, чем Вольдеморт. Наверное, лучше уйти, и встретиться с ним еще раз через пару дней… Но Северус не привык отступать, а тем более, признавать свое поражение, и поэтому он остался.
Рем пожал плечами.
- Ложь… сокрытие правды… возможно, обычный самообман… ты ведь знаешь, что я могу это чувствовать. Но у тебя нет причин желать моего возвращения, не так ли, Северус? - его голос звучал еле слышно, но взгляд был очень тяжелым. - Сириус погиб, и если я исчезну, у тебя появится шанс стать героем, как ты всегда и мечтал. Зачем искать меня, когда у тебя есть все, чего ты добивался? Мародеры повержены, а ты блистаешь там, где мы проиграли. Ты выиграл сражение, одержал победу, причем в одиночку. - Он изогнул бровь, передразнивая привычный жест Северуса. - Почему ты хочешь, чтобы я вернулся? Тебя послал за мной Дамблдор? Или Гарри упросил тебя пуститься на мои поиски?
- Альбус… - начал Северус, но сразу умолк при виде ухмылки оборотня. "Он знает, что Альбус не посылал меня… откуда-то знает…" Гневно нахмурившись, Северус поднялся из-за стола, расправив влажную мантию. - Наверное, потому, что я не смогу насладиться своей так называемой победой, если ты не станешь ее свидетелем! - прошипел он. Хотя он и сознавал, что тонет в этих янтарных глазах, хотя и пытался скрыть свои истинные чувства, но в его голосе звучала злоба. - Но пусть тебя это не беспокоит. Пей, пока не окажешься под столом, и попытайся забыть об ответственности перед Поттером и Альбусом! Не думай ни о ком кроме себя… Блэк, эта жалкая дворняга, именно так и делал, а чем ты лучше остальных шавок из твоей стаи? - последнее слово Северус буквально выплюнул, вложив в него всю ненависть, которую испытывал к Мародерам. Вернее, к троим из них.
Вот теперь рычание стало по-настоящему угрожающим, и Северус неожиданно вспомнил, что в этом баре он один против всех. Несколько оборотней, набычившись, приподнялись с мест. Оборотни сильны, проворны, смертельно опасны… и не менее могущественны, чем любой волшебник. Зельевар знал, что если они нападут, у него не останется ни малейшего шанса.
"Проклятье! Они же все слышали!" - во рту у него пересохло, и Северус инстинктивно потянулся к палочке, спрятанной в рукаве мантии. Он снова взглянул на Рема, и с удивлением обнаружил, что тот сидит, развалившись в кресле, как ни в чем не бывало. Как он может быть таким спокойным, когда дело вот-вот дойдет до убийства?
- Но я отличаюсь от Джеймса, Питера или даже Сириуса, - тихо сказал Рем. - Разве не так, Северус? Ведь ты не стал бы разыскивать их, чтобы вернуть в строй. Ты никогда не сделал бы этого без прямого приказа, да и то подчинился бы с неохотой. Но я не могу понять, почему… или ты просто хочешь присматривать за мной, чтобы я не нанес тебе удар в спину?
Северус слышал, как царапают пол ножки стульев, и ему не нужно было оглядываться, чтобы понять: несколько оборотней поднялись с кресел и направляются к нему. "Это еще ничего не значит. Ведь Люпин не допустит, чтобы они растерзали меня… или чтобы я ранил кого-то из них. Не допустит?" Глядя в янтарные глаза своего бывшего коллеги, товарища по оружию, и объекта своей тайной страсти на протяжении двадцати лет, Северус впервые почувствовал неуверенность. Не потому, что Рем Люпин был созданием Тьмы, а потому что он, Северус Снейп, и пальцем не пошевелил для того, чтобы оборотень захотел его спасти.
Глядя на Рема, он вспомнил каждое жестокое слово, каждую обиду, которую нанес оборотню в отчаянной попытке скрыть свои истинные чувства. Ему проще было беречь свою гордость, чем признаться в любви и, как он прекрасно знал, быть отвергнутым.
- Скажи мне, что я не такой, как они, - тихо повторил Рем.
Северус слышал приближающиеся шаги за своей спиной. Помня о жесте Рема, зная, что тот может в любой момент остановить своих собратьев, Северус боролся со своей гордостью, со страхом услышать презрительный смех оборотня. Он опасался не столько насилия, сколько того, что если эта стычка перерастет в настоящую драку, он уже не сможет вернуть Рема в Орден и потеряет ничтожную надежду когда-нибудь быть с ним вместе.
- Ты не такой.
Слова были почти беззвучными, но оборотень их услышал. Северус видел, как Рем взглянул мимо него на приближающихся оборотней и слегка покачал головой. Шаги стихли, но оборотни не спешили возвращаться к своим столикам, и зельевар подумал о том, что или у них существует некое тайное братство… или Рем пользуется среди них большим уважением.
Рем слегка наклонился вперед, снова посмотрев на него.
- Знаешь, Северус, они с радостью тебя прикончат. Оборотни не любят волшебников. Нас ненавидят, преследуют, оскорбляют… не дают работы, выгоняют из наших домов, бьют, пытают и убивают. Нам говорят, что мы - ничто, что у нас нет никаких прав, что мы хуже людей. Ты знаешь, как это тяжело - когда тебя ненавидит весь мир. Мы держимся друг за друга, даже если и не принадлежим к одной стае, потому что иначе нельзя. Мы готовы отдать жизнь друг за друга. Оскорбить одного из нас - значит, оскорбить всех… и я боюсь, что мы очень серьезно относимся к оскорблениям.
Он помолчал, прикрыв глаза.
- Ты переступил невидимую черту, хотя и не знал о ее существовании. А теперь, чтобы сохранить тебе жизнь, я должен взять тебя под свою защиту. Я должен принять тебя в свою стаю. А тебе придется признать меня вожаком и подчиниться моей воле. - Янтарные глаза распахнулись, встретив взгляд недоверчивых черных глаз. - Но я сомневаюсь, что ты согласишься на это. Прости, Северус… но тебе не нужно было приходить сюда.
- Что я должен сделать? - вырвалось у Северуса, прежде чем он успел прикусить язык. Его руки под длинными рукавами мантии слегка дрожали. Но он боялся не столько окруживших его оборотней, сколько собственных чувств к Рему. Какая-то часть его души откликнулась на предложение признать его власть над собой. И, к огромному удивлению, у него возникло желание подчиниться.
Что-то вспыхнуло в глазах Рема, и на его лице промелькнуло выражение, которое Северус не смог распознать. Триумф? Чувство собственника? Удовлетворение? Зельевар удивленно моргнул, не решаясь поверить, что Рем доволен таким поворотом событий. И вдруг, неожиданно, Рем оказался рядом с ним, переместившись так быстро, что Северус не уловил движения.
Рем был ненамного его ниже, и Северус еле удержался, чтобы не попятиться. Глаза оборотня сияли расплавленным золотом, и он не мог отвести от них взгляд.
- Подчинись, Северус, - приказал русоволосый волшебник, и в этот миг он совершенно не был похож на того кроткого человека, которого Северус знал всю жизнь. Теперь в нем появилась властность, жесткость и уверенность, словно он, наконец, снял маску и показал свое истинное лицо… и впервые Северус убедился, что Рем Люпин на самом деле является порождением Тьмы. - Покорись мне.
"Чего же, во имя Мерлина, он ждет от меня?" - размышлял зельевар, пытаясь скрыть дрожь. Поклониться? Упасть ниц? Встать на колени? Все эти жесты были выражением покорности, и Северусу, бывшему пожирателю смерти, приходилось оказывать все эти знаки почтения Темному Лорду. Но это чисто человеческие жесты, и здесь они казались неуместными, фальшивыми и лишенными смысла. Они не выражали то, что должны были выразить, и Северус даже не представлял, во что ему обойдется ошибка… и как жестоко он будет наказан. Он восхищался умением оборотней общаться без слов и жалел, что знает о них так мало - вернее, недостаточно, чтобы выйти из этого затруднительного положения. Но он был уверен, что каким бы ни был жест, которого ждут от него, он должен выражать не только тупую покорность.
Стая… Мы готовы отдать жизнь друг за друга.
Слова, произнесенные несколько минут… и целую вечность назад, всплыли в его памяти. Теперь он знал, хотя и не наверняка, что должен сделать, и, как ни странно, эта мысль не разозлила его и не ранила его гордость. Напротив, он с изумлением понял, что это кажется ему правильным, таким же естественным, как дыхание…
И, с этой мыслью, Северус шагнул вперед, запрокинул голову и подставил горло для укуса, демонстрируя свою уязвимость.
Низкое и сердитое рычание стихло мгновенно. Северус успел подумать, что все-таки мог ошибиться, прежде чем на лице Рема отразилось удивление. Но это чувство сразу же исчезло, и янтарные глаза наполнились мрачным, почти угрожающим блеском. Колени Северуса подкосились, и он понял, что не может даже вздохнуть.
Желание.
Рем протянул руку, запустил пальцы в волосы Северуса… нежно, а не жестоко. Легкий рывок, и зельевар почувствовал, как Рем схватил его второй рукой за мантию, запрокидывая его голову еще сильнее. Северус пытался сдержать шипение, готовое сорваться с его губ, подавить чисто человеческое стремление отпрянуть, вырваться, как все мы инстинктивно пытаемся увернуться от смертоносного броска хищника. Но желание бороться исчезло, как только Рем наклонил голову и прижался горячим ртом и острыми зубами к горлу Северуса.
"Мерлин милостивый," - подумал Северус, невольно застонав. Когда острые резцы оборотня вспороли его кожу, он ощутил не боль, а огненную вспышку удовольствия, прокатившуюся по его телу и наполнившую его похотью. Он даже не заметил, что поднял руки и вцепился в русые волосы оборотня, пока не почувствовал мягкость прядей между пальцами. Но еще удивительнее, что он даже не попытался оттолкнуть Рема… а напротив, прижал его к себе еще сильнее, словно отчаянно хотел продлить это ощущение.
Его дыхание становилось все более прерывистым и быстрым, и Северус утратил счет времени - он хотел, чтобы это длилось вечно. Это было сильнее, чем страсть, это… он не знал, что это было, он никогда не испытывал ничего подобного, а его затуманенный рассудок не мог найти подходящего определения. Это было… божественно. Одно из тех прекрасных, непостижимых мгновений, которые невозможно описать, но которые изменяют душу человека навсегда.
Затем все завершилось, и зельевар открыл глаза, только сейчас заметив, что они были закрыты. Он застонал от тоски по телу оборотня, по губам, прикасающимся к его коже, но затем взял себя в руки, выпрямился и огляделся по сторонам.
Рем стоял в метре от него, спокойный и расслабленный, с бесстрастным лицом, но взгляд его янтарных глаз был таким же мрачным и напряженным. От этого взгляда Северуса бросило в дрожь, но он не пытался понять причину, как не пытался понять, почему при виде покрасневших губ оборотня его сердце начинает биться быстрее. Он чувствовал себя слишком обессиленным, чтобы задаваться вопросами.
Северус отвел взгляд, он готов был смотреть куда угодно, лишь бы не в эти горящие глаза, притягивающие его как магнитом. К счастью, остальные оборотни разошлись по своим местам и теперь не обращали на него ни малейшего внимания. Похоже, инцидент был исчерпан, и Северус, чувства которого странно обострились, не заметил ни одного любопытного или презрительного взгляда. Впрочем, это не помешало ему отчаянно смутиться, и он расправил плечи, пытаясь изобразить свой обычный нахмуренный вид, прежде чем вновь повернуться к Люпину.
Несколько мгновений двое мужчин молча смотрели друг на друга. Зельевар не находил слов. Конечно, язвительное замечание помогло бы ему выплеснуть накопившуюся агрессию и вернуть душевный покой. Но сегодня язык уже раз завел его в беду… и Северус покраснел, вспомнив, как язык Рема скользил по его коже, словно пытаясь загладить следы зубов. Потребовалось огромное усилие воли, чтобы не прикоснуться пальцами к месту укуса, пытаясь сохранить это ощущение.
"О, Мерлин… я должен уйти. Немедленно", - подумал Северус, сжав зубы. Он резко развернулся и сделал шаг, но единственное тихое слово заставило его остановиться.
- Северус.
Этот глубокий баритон был теплым, как растопленный мед, и Северус оглянулся, удивленно выгнув бровь. Рем не сдвинулся с места, и тяжелый взгляд его золотистых глаз остался прежним. Северус даже не попытался ответить, зная, что его голос будет слишком хриплым, и боясь выдать то, что оборотень еще не успел узнать. Так что он лишь кивнул, не переставая удивляться своему желанию выслушать оборотня, хотя ничто уже не мешало ему уйти.
- Ты все еще хочешь, чтобы я вернулся? - спросил Рем. Его голос был совершенно равнодушным, а безучастное лицо не выражало никаких чувств… ожиданий… надежд…
И все же этот вопрос оказался для Северуса неожиданным. Он был так поглощен событиями последних минут, что забыл о цели, которая заставила его явиться сюда. И поэтому, застигнутый врасплох, ответил совершенно искренне:
- Да.
Слово словно повисло в воздухе между двумя волшебниками, глядящими друг на друга. Северус пытался убедить себя, что решение оборотня не имеет значения, что после всего, что произошло между ними, Рем Люпин никогда не вернется в Орден и уж тем более не захочет иметь ничего общего с Северусом Снейпом. Но как ни пытался он вернуть привычное чувство ненависти, в конце концов ему пришлось признать, что он обманывает себя.
Время шло, пространство между ними было наполнено почти невыносимым напряжением... а затем у Северуса перехватило дыхание, когда его собеседник едва заметно кивнул.
- Значит, увидимся завтра, - неожиданно произнес Рем. - Спокойной ночи, Северус, - его голос остался таким же безучастным. Северус глядел, как оборотень возвращается к своему столику, садится и снова утыкается взглядом в стоящую перед ним кружку.
Ему так хотелось подойти к Рему и потребовать объяснений, расспросить его о случившемся, побыть с ним еще немного. Но этой мысли оказалось достаточно, чтобы снова нахмурить брови, решительно повернуться и уйти, оставив позади и бар, и его темных клиентов. Северусу нужно было вернуться в свои комнаты в Хогвартсе и вновь обрести контроль над собой. Вернуть душевное равновесие, утраченное этой ночью, чтобы быть готовым к встрече с неизбежным.
Потому что, если Люпин вернется, Северус должен быть уверен, что сможет держать себя в руках и не совершит очередную глупость вроде оскорбления оборотня в "волчьем" баре. И еще, он твердо решил впредь быть наблюдательнее, потому что вполне возможно, что в следующий раз некому будет спасать его от последствий собственной глупости.

Конец